|
||||
| Лезгинский героический эпос «Шарвили».
Время создания лезгинского героического эпоса восходит к началу нашей эры. В нем дана широкомасштабная панорама борьбы лезгиноязычных народов с чужеземными завоевателями. Эпос состоит из 20 сказов, В 1990 году (январь — февраль) семь сказов эпоса были опубликованы на лезгинском языке в газете «Коммунист». В том же году (март—апрель) два первых сказа и введение к эпосу были опубликованы на русском языке в газетах «Дагестанская правда» и «Комсомолец Дагестана». Продолжается публикация последующих глав на русском языке в журналах «Женщина Дагестана» и «Советский Дагестан». Авторы данной книги, занимавшиеся сбором, обработкой и переводом эпоса на русский язык предлагают читателям третий сказ эпоса. Он посвящен одному из первых подвигов Шарвили — освобождению Ковара (Кьве-вара) — так в древности лезгины называли Дербент. СКАЗ ТРЕТИЙ ОСВОБОЖДЕНИЕ КОВАРА. I. ДНИ ЛУНЫ Шарвили любил с друзьями Вацракар водить упрямо За аулом, над рекой Светлым лунным вечерком. Чтобы все могли чудесить Народился новый месяц И, повиснув между звезд, Стал на свой обычный пост. Быстро из ветвей кизила Полумесяц смастерили И вокруг игрушки той Закружились чередой. В шерстяных чухах джигиты В такт шагают деловито, Освети весь мир на радость, Ведь нам многого не надо: Наши не ввергал бы в грех Души злобный Алапех. А потом крылатой песне На лужайке стало тесно. И вонзились в небеса Молодые голоса. И поют самозабвенно Девицы о сокровенном. Хор джигитов их словам Вторит, уловив едва. «Рипе кюль» танцуют пары Среди них и сын Даглара. Принаряженная сплошь Веселится молодежь. В стороне костер огромный, Освещает мир он темный. Щедрый всем от предков дар Этот праздник Вацракар. Вацракар — см. об этом Приложение 1. Чуха — верхняя горская одежда, род черкески. Мен, Алапех — см. об этом Приложение I. 2. ГОНЕЦ По извилистой дороге Мчится всадник одинокий. Очень скоро, знает он, Упадет усталый конь. Весь израненный и бледный, Одолев подъем последний, Не имея больше сил, Он к лужайке подскочил. Подошли к нему джигиты, Видят плащ на нем расшитый Золотом и серебром. И почуяли нутром Что известие худое Нынче он принес с собою. Отвели его к костру, Там опомнится к утру. Но успел промолвить всадник, Ртом хватая воздух жадно: Передайте Шарвили, Что в Ковар враги пришли. То не воины простые,— Валят толпами густыми За войсками племена, Им не знают имена. И не ведают пришельцы Страха. Наши земледельцы Иль от стрел мгновенно мрут, Или в ужасе бегут. А ведет их вождь косматый, Кровопийца бородатый. Слышали звериный рык? — Так ужасен их язык. В пламени земля Ковара, Сможет только сын Даглара Драться против той орды, Нас избавить от беды. «Рипе кюль» — см. об этой Приложение X Сын Даглара — Шарвили. Отца Шарвили звали Дагларом 3. КЛИЧ ШАРВИЛИ Всяческой хвалы достоин Этот полумертвый воин, Он до цели доскакал,— Тихо Щарвили сказал. — Наступило наше время И неведомое племя, Захватившее Ковар, Наш почувствует удар. У Ковара нет защиты, И поэтому, джигиты. Нам нужна большая рать. Как бы весточку послать В горы, всем дружинам вольным, Житием своим довольным, Чтобы на исходе дня Дожидались здесь меня?! Скоро стражники отважно Развели костры на башнях. Вслед за тем во все концы Ускакали и гонцы. Отцвела заря, к полудню На лужайке стало людно: По тропинкам к Шарвили Добровольцы потекли. Вот, одетые в овчину, Чабаны несут дубины, Косы взяли косари, Дровосеки — топоры. Воины стоят с мечами, Луки спрятав за плечами. И охотники пришли, Зов услышав Шарвили, На конях сидят джигиты, Копья точат деловито. Разве пощадит врага . Мести крепкая рука?! Беспокойно конь волшебный Бьет копытом. Он враждебный Чует дух издалека, Где кровавая река По земле течет Ковара. И доволен сын Даглара Ратью храброю своей, Как себе он верит ей. В это время у Самбура Старый Кас-Буба с чунгуром Появился. Он щипнул Золоченую струну: — Развеваются тараты И блестят на солнце латы. Здесь — бесстрашный, удалой Всадников и пеших строй. Трудная у вас задача. Да сопутствует удача Вам. И дух родной земли Пусть поможет Шарвили! Быстротечною рекою, Изогнувшейся дугою, Потекла Ковар спасать Вниз по склону эта рать. Самбур — старинное название реки Самур. Кас-Буба — волшебник и певец. Чунгур — музыкальный струнный инструмент, Тараты — здесь: боевые знамена. 4. НАШЕСТВИЕ. Кто не слышал о товарах Града славного Ковара? Кто откажется любить Томных той страны девиц? Некогда сомкнулись дружно Берег Каспия жемчужный И крутые горы здесь, Породив густую смесь Языков, культур, народов. Проходили дни и годы, Головы слетали с плеч, Но забыть родную речь Не могли совсем коварцы, Ибо, говорили старцы, С незапамятных времен Город этот заселен Племенами гор высоких. Избегая битв жестоких, Сильный получил удар Вновь изнеженный Ковар. И теперь святые храмы Превратились в кучу хлама, И коварская стена Северная снесена. Оживленные кварталы Пустырями ныне стали. Наступает враг и вот В ужасе бежит народ. И нельзя умилосердить Кровожадных иноземцев, И заметны их следы, Словно знак большой беды. Шарвили послал дозорных Чтобы выведать проворно Велика ли вражья рать, Как получше бой начать. Ведь в бою не только сила, Но и хитрость приносила, Как говаривал народ, Воинам победы плод. 5. ИЗГНАНИЕ ВРАГА. «Мало у меня джигитов, — Мыслит Шарвили сердито. — Их от смерти уберечь Мне поможет верный меч». Вот стоят друг против друга, Вспениваясь многоруко Два безжалостных врага, И до смерти два шага. Ждут они сигнала к бою, Одержать любой ценою Верх готовы над врагом. Тишина царит кругом. Не спешит начать, однако, Шарвили сегодня драку. На рожон не стоит лезть, Если выход лучший есть. Он, в седло садясь привычно, Чужеземцам крикнул зычно: — Эй, рабы зловонных брюх. По округе ходит слух, Дескать, ваш непобедимый, Уважаемый, любимый Всеми главный пехлеван Нынче хвост прижал, болван. Коль не спрятался трусливо, С ним разделался бы живо Я. Но если победит Ваш прославленный джигит, Рать моя уйдет покорно, И тогда весь край наш горный, Начиная с дня сего, Станет данником его. Согласились кровопийцы, И огромный, желтолицый, Воя, точно ураган, В поле вышел великан. Желтый дик страшнее смерти, Нагоняет страх на сердце. Узкий свой прищурив глаз К Шарвили сей дикобраз Направляется беспечно. Он надеется, конечно, Выбить дух из удальца, Щелкнув по лбу наглеца. Горячится конь ретивый, Шарвили нетерпеливый, Он врага не станет ждать Сам привычен нападать. Наконец, пришелец грозный Палицею виртуозно Завертел над головой, Начиная жаркий бой. И пошла земля комками, Задрожав под их ногами. Бьют копытом скакуны, Забияки-драчуны. Обнялись в единоборстве Равные в своем упорстве Статный юный пехлеван И косматый великан. Пот — ручьем, одежда в клочья, Полны ненавистью очи. Копья сломаны и в бой Меч пускает наш герой. Ослеплен сияньем ярким, Вышел из-под взоров парки Желтолицый великан, И от двух смертельных ран, Испустив свой дух поганый, Он упал на поле бранном. Но, узрев такой исход, Чужеземный тот народ, Завывая от обиды, Вздыбив лошадей сердито, В бой пошел, решая спор, Нарушая договор. Шарвили не знал: насильник Верит в собственные силы, Ну а тут он понял сам, Грош цена его словам. Отрезвленный вероломством Незнакомого потомства, Он в сердцах рванулся в бой, Разбивая вражий строй. Вот дерутся гаргарейцы, На врагов бросая сети. Здесь джигиты из Ути Перекрыли им пути. Там отряд воюет турский, Меж врагов шныряя юрко, И кюринцы-смельчаки За коварцев очаги Жизнь свою отдать готовы. Молчалив цахур суровый, Но его короткий меч Славную заводит речь. Слева с копьями шабранцы Потеснили голодранцев. Рубятся, сомкнув уста, Не жалеют живота. Где же он, их вождь косматый, Кровопийца бородатый? Ищет Шарвили его — Обнаружить нелегко. Далеко его берлога, Наш герой туда дорогу Прорубает сквозь ряды Вражьих воинов.Следы Оставляя от ударов Своего меча. От кары Предводитель не уйдет, Все равно его найдет. Вот и он. Охрана рядом, Перебитая отрядом Из Гияра, полегла, Словно спать сюда пришла, Враг повержен на колени, Обращается в смятеньи К Шарвили: — Пощады жду, Сам полез в твою узду... Гнев и ярость враз иссякли Видит горец, этот дряхлый Чужеземец, сын степей, Не опасен он теперь. Кто повержен, тот — убитый. Не коснется меч джигита Сдавшегося в плен врага, Суть смешного дурака. — Рать моя тобой разбита, Прикажи своим джигитам Бой сейчас же прекратить, Мы готовы вам служить. — Так и быть, — сказал с презреньем Победитель. Враг с кряхтеньем, Робко встав с сырой земли, Поклонился Шарвили. Отступил назад, оскалясь, Миг, и пятки засверкали, И пошла трусливо вспять Желтолицая та рать. А потом Ковар стеною, В десять юков высотою Шарвили опять обнес, Мир коварцам он принес. Вот и все. И на равнине Делать нечего отныне Победителю. И он Воротился в отчий дом. Здесь в заботах повседневных И беседах задушевных Мирно дни его текли, — Любят люди Шарвили. |
